Автобус ждали его привычные посетители: бабульки стандартного злобненького вида, оценивающе посматривавшие на конкурентов в борьбе за сидячие места, студенты-ботаники, спешащие к первой паре, подростки, решившие прогулять школу и смотаться подальше, чтобы родители не засекли, и прочий рабочий или праздный люд.

Среди всей этой толпы был и Никита, который то ли подпевал песне в плеере, то ли ворчал на столь дрянную погоду, периодически смахивая с головы мини сугробы. Эти самые сугробы были бы очень хороши где-нибудь в декабре-январе, но на дворе был ничего не понимающий в юморе март, поэтому сугробы, аккуратно раскиданные зимой, не становились меньше, а лишь росли в высь и в ширь, метель стала обычным спутником по дороге на работу и с нее, а солнце… Солнце, видимо, по какой-то причине сильно комплексовало и поэтому не стремилось показываться.

Изредка Кот ловил на себе недоуменные взгляды. Оно и понятно: длинноволосый парень среднего роста с аккуратными усами и бородкой, к тому же по мнению толпы одетый как-то уж совсем мрачно не по погоде(в черный плащ нараспашку, обычные джинсы, темно-серый свитер и шарф), всегда привлекал к себе недоброе внимание. Нику конечно же уже давно совершенно все-равно, кто и как на него смотрит, но ощущать себя словно под лупой было не очень-то и приятно.
Слаба Богу, что хоть ждать автобуса пришлось недолго: старый железный инвалид, потрепанный многочисленными рейсами, временем и самими пассажирами, все-таки приезжает ДО того чудного момента, когда люди становятся сугробами. Всем как по волшебству сразу же стало все-авно, во что одет сосед и как он в этом выглядет, они рванули к еще только приоткрывшейся двери.

Он садится в автобус, огромные наушники после разговора с кондуктором снова на уши, в самих ушах тут же заиграла любимая музыка, а в мыслях ожидание, когда же тронется эта чертова железная машина (потому что он опять никуда не успевает)и...и тут понеслось. Мы стремительно рванули с места и "пошли на взлет", то-есть пугающе быстро набираем скорость, ловя все кочки и неровности дороги. Либо водитель вымещает на наших драгоценных шкурках свое плохое настроение, либо он спешит к любовнице... Других вариантов нет.

А Никите все до фонаря, он включил свою любимую песню и устроился поудобнее, чтобы хоть немного поспать. В наушниках заиграло:


На исходе лета, в сумерках долины

Кот играл на флейте в зарослях малины.

В синеве безбрежной, в глубине хрустальной
Пела флейта нежно, тихо и печально.
И луна, качаясь в небесах высоко,
На кота взирала благосклонным оком.
На исходе лета, в сумерках долины
Кот играл на флейте в зарослях малины.

Улетала песня, долетела песня

До прозрачных башен колдовского леса,
До холмов высоких, где в подземных залах,
Звуки дивной песни девы услыхали,
И на зов помчались в синие туманы
На конях волшебных, белых, как сметана.
На исходе лета, в сумерках долины
Кот играл на флейте в зарослях малины.

Легкие как тени, гибкие как ветки,

Танцевали девы под медовым светом,
И блестели влажно камни ожерелий,
Бубенцы запястий бронзово звенели.
На исходе лета, в сумерках долины
Кот играл на флейте в зарослях малины.

Тут король явился, преисполнен гнева

И сказал сердито неразумным девам:
"Видно вы совсем уж разум потеряли,
Ведь коты на флейте сроду не играли!
Он вас обморочит, он вас зачарует,
Уведёт вас ночью в башню колдовскую!
Будете в неволе, запоздало плача,
Сетовать на долю да котяток няньчить!"

Девы испугались, девы разбежались,

Только кот да флейта под луной остались.
И луна, качаясь в небесах высоко,
На кота взирала благосклонным оком.
Пела флейта грустно, и её заслышав,
От большого чувства всхлипывали мыши.
(с) Иллет


Тем временем салон быстро прокралась Ее Величество Паника: пассажиры нервно вцепились руками, ногами и зубами в свои кресла и выли от ужаса. А кот... Что кот? Только музыка, только здоровый сон. Его не смогла разбудить(тем более напугать) даже чудная фаза подвисания(это когда автобус сначала быстро взмывал вверх, а потом резко падал вниз, ибо дорожный транспорт тоже хочет летать. В итоге получалось, что на несколько секунд твоя

филейная часть уходит в невесомость, отрываясь от сиденья), во время которой
вой становился слаженнее и мелодичнее.

 

Не буду описывать дальнейшие события, но пассажиры выходили на конечной с матом и проклятиями, а парень, проснувшись, непринужденно взял свою черную сумку и отправился прямиком к видневшимуся зданию конного центра Норта Санторика.